Andy
Обсуждение начато пользователем Andy 10 года/лет
Малый бизнес, дающий развитым экономикам около половины их ВВП, находится в Украине в зачаточном состоянии. Предприниматели тратят силы и деньги не на поиск идей и сотрудников, а на сражения с контролирующими органами, - пишет Александр Голубов в № 22 журнала Корреспондент от 7 июня 2013 года.
Людмила Шилина, пару недель назад открывшая в Киеве кофейню Peaberry, давно мечтала о работе, связанной с любимым ею кофе. Уйдя из сферы связей с общественностью, она стала частным предпринимателем. Инициатива Шилиной могла бы послужить отличной иллюстрацией к оптимистичным отчетам украинских налоговиков. По итогам 2012 года Государственная налоговая служба отрапортовала о том, что количество предпринимателей, работающих на едином налоге, выросло на 30 %, с 1,1 млн до 1,45 млн.
Однако эксперты предупреждают: это не значит, что украинское частное предпринимательство и вправду поднимается с колен. За формальным увеличением числа бизнесменов, пользующихся упрощенной системой налогообложения, стоит возвращение части из них из тени, куда они ушли после провальной попытки правительства изменить налоговое законодательство в 2010 году, спешит умерить статистический оптимизм Владимир Дубровский, старший экономист центра социально-экономических исследований CASE Украина. С 2009-го по 2011-й количество малых предприятий и частных предпринимателей сократилось вдвое.
Кроме того, лазейками в новой системе единого налога, введенной полтора года назад, воспользовались многие крупные компании, желая уменьшить фискальную нагрузку.
В целом за годы независимости доля мелких предприятий в украинском ВВП, по оценкам Дубровского и других экспертов, пока не достигла и 15%. Это значительно меньше, чем в развитых экономиках: в Германии на долю малого бизнеса приходится 60%, в Италии - 70%, и даже в соседних России и Беларуси - 22 % и 23% соответственно.
Среди главных причин отставания украинской частной инициативы специалисты называют крайне сложные условия для открытия и ведения своего дела, отсутствие доступного кредитования, а также низкую платежеспособность рядовых соотечественников.
У киевлянина Андрея Хартановича, владельца автомастерской, своя история ведения бизнеса по-украински. Из-за экономических проблем в стране он лишился немалой части клиентов, которые сами были бизнесменами, а теперь закрыли собственное дело. Сейчас они вынуждены экономить, говорит Хартанович, и не обращаются к нему.
Ситуацию вряд ли можно изменить быстро, убежден президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко. Даже при благоприятной экономической обстановке и продуманных реформах для этого может понадобиться 10-15 лет. “Лозунгами здесь не поможешь”, - считает Охрименко.
Проверяй и властвуй
В своем желании заниматься бизнесом жители Украины не слишком проигрывают на фоне других наций. По данным Института социологии НАНУ, 30,6 % соотечественников хотели бы открыть свое дело, а еще 18,7% ответили на вопрос “скорее да”.
Суммарно эта цифра - 49,3 % - близка к количеству британцев, норвежцев и словаков (около 50 % в каждой из стран), которые рассматривают предпринимательство в качестве желаемого профессионального выбора, что отражено в недавнем международном исследовании Global Entrepreneurship Monitor.
Но скромная доля малого бизнеса в отечественном ВВП свидетельствует, что нигде желание так не расходится с реальностью, как в Украине.
Сергей Рачинский, работавший в сфере медиа и как наемный сотрудник, и как организатор собственных проектов, видит в этом прежде всего просчет государства. Его опыт ведения дел в Великобритании и Дании показал, что власти этих стран заинтересованы в том, чтобы потенциальные бизнесмены, предпочтя свое дело работе по найму, создавали рабочие места.
Так, в Британии начинающий бизнесмен может обратиться к местным властям, которые помогут ему компенсировать затраты на запуск офиса - возместят расходы на несколько месяцев аренды, офисную мебель, минимум необходимого оборудования, рассказывает Рачинский.
“В нашей же стране вместо того, чтобы дать тебе возможность подняться и развиться, чиновники пытаются выкручивать из предпринимателя даже то немногое, что он заработал в самом начале”, - сравнивает украинец.
За этим образным описанием - красноречивые цифры. К примеру, на уплату налогов украинский бизнес тратит в среднем 491 час в год. В Польше, Италии и Германии эта цифра составляет 286, 269 и 207 часов соответственно. При этом количество выплат в Украине достигает 28, польские же, итальянские и немецкие бизнесмены совершают 18, 15 и девять налоговых пла тежей в год, утверждают во Всемирном банке, который ежегодно готовит рейтинг Doing Business.
Помимо нормативной сложности открытия своего дела, одним из главных барьеров для потенциальных бизнесменов является и невозможность планирования в украинских реалиях, считает Александр Данилюк, координатор общественного движения Спільна справа.
“В Украине одна из наименее прогнозируемых регуляторных политик мира”, - констатирует он, отмечая, что многие решения принимаются без обсуждения с участниками рынка.
В качестве примера Данилюк приводит недавнюю ситуацию в Одессе, где рестораторы были вынуждены получать разрешения на установку летних площадок с помощью значительных взяток. Затем горсовет пересмотрел регулирующие нормы, и с рестораторов опять требуют деньги за новые разрешительные документы.
А нормы нового Налогового кодекса стали полной неожиданностью для Хартановича и его клиентов. “Юридические лица теперь не хотят сотрудничать со мной, потому что не могут вписать мои услуги себе в затраты”, - поясняет владелец автомастерской.
Среди других причин, которые останавливают даже самых предприимчивых украинцев, Дубровский называет сложности с привлечением финансирования. В отличие от докризисных времен, получить кредит для развития своего дела стало ощутимо сложнее. Нестабильная экономика подрывает веру банкиров и инвесторов в способность бизнеса вернуть вложения, а ставки банковских кредитов измеряются неподъемными десятками процентов - часто более 20%.
В то же время в западных странах, вспоминает Рачинский, не только стартовый капитал обходится дешевле для нового бизнеса, но и сами банки гораздо лояльнее относятся к нему.
“Я лично имел встречу в [британском] банке, где разговор сводился к тому, что предприниматель просто должен внятно объяснить менеджеру план своей деятельности, - рассказывает Рачинский. - Банк проверяет, насколько это соответствует компетенции просителя”.
Кризис подставил еще одну подножку малому бизнесу, чей главный клиент - прежде всего широкие слои населения, отмечают эксперты. Резко упавшая покупательная способность украинцев, по оценкам специалистов Института демографии и социальных исследований НАНУ, все еще не вернулась на докризисный уровень. По данным компании GfK Ukraine, затраты соотечественников сейчас составляют около 3,2 тыс. евро в год, что вчетверо меньше среднеевропейского показателя - 12,8 тыс. евро.
На обнищание населения нарекает и Хартанович. Он вынужден удерживать цены на услуги своей автомастерской на докризисном уровне, несмотря на то что все вокруг дорожает, жалуется Корреспонденту предприниматель.
“Поток клиентов и так очень сильно уменьшился. Если я подниму стоимость своих работ, рискую лишиться даже тех, кто остался”, - сетует он. В таких условиях Хартановичу становится все сложнее сводить концы с концами: он тратит все, что зарабатывает, и отложить что-нибудь на черный день не удается.
Однако в том, что подобное настроение свойственно далеко не всем, убеждает пример Шилиной, чья кофейня уже стала привычным местом встреч для жителей окрестных домов. Новоиспеченная предпринимательница уверена, что пик кризиса миновал, и теперь ее куда больше заботит организация собственного бизнеса - оценка потока посетителей, расширение ассортимента и доведение интерьера до совершенства. Тем не менее более привычной реакцией малого бизнеса на административные и экономические проблемы является уход в тень, напоминает Охрименко.
Там “прохлаждается” около 44,1% украинского ВВП, что обеспечивает стране первое место в Европе по объему теневой экономики - таков результат исследования профессора Линцского университета Фридриха Шнайдера.
Даже в России эта доля составляет 40,6 %, не говоря уже о законопослушной Швейцарии, где лишь 8 % экономики скрыто от глаз чиновников.
“За то время, что предприниматели привыкли жить в тени, выстроилось много производственных и торговых схем, которые невозможно ликвидировать лишь изменением налогообложения”, - констатирует Охрименко.
Оттолкнуться от дна
Критически скромная доля малого бизнеса в Украине не просто статистическая разница. Его низкий удельный вес в национальной экономике влечет за собой немало сопутствующих проблем, говорят эксперты.
К примеру, незначительное количество вакансий на предприятиях малого бизнеса (в нем заняты около четверти трудоустроенных украинцев, в то время как в США - не менее половины граждан) позволяет удешевлять стоимость рабочей силы компаниям-монополистам, поясняет Дубровский.
Кроме того, как свидетельствует опыт других стран, именно малый бизнес с его большей мобильностью, быстрой окупаемостью и духом конкуренции способен стать основным двигателем национальной экономики.
Так, акцент на развитии малого и среднего предпринимательства после краха социализма сделала Польша. В первые два года реформ было открыто 600 тыс. фирм, создавших около 1,5 млн рабочих мест. Правительство не только упростило ведение бизнеса, но и приложило максимум усилий, чтобы привлечь для бизнесменов кредитные ресурсы.
Сейчас польский ВВП на 47% обеспечивается за счет усилий малого бизнеса, а это составляет примерно $ 206 млрд - вчетверо больше доходной части украинского госбюджета-2013. Количество же малых и средних предприятий нынче достигает 3,6 млн. При этом польская экономика одна из немногих в ЕС продолжает стабильно расти - в прошлом году ВВП Польши вырос на 2%.
Формально украинские власти декларируют аналогичный курс, и такие шаги, как введение новой системы единого налога, также должны были помочь мелким предпринимателям дышать свободнее. В рейтинге Doing Business Украина за год действительно поднялась на 15 позиций, с 152-й на 137-ю, - прежде всего за счет упрощения отдельных процедур по открытию собственного дела.
“В следующем году Украина должна войти в первую сотню стран по легкости ведения бизнеса”, - заявил Президент Виктор Янукович в начале 2013 года.
А в Министерстве доходов и сборов прогнозируют, что в нынешнем году количество индивидуальных предпринимателей вырастет еще на 20%.Однако эксперты скептически относятся к возможности решения этой задачи путем формального улучшения отдельных позиций в рейтингах.
По словам Дубровского, проблема заключается в системном явлении, которое он называет “общественным порядком с ограниченным доступом”, - отсутствии равных экономических возможностей для большинства населения при наличии привилегий для узкого круга лиц.
“Именно поэтому украинцы должны добиваться от властей максимально либеральных условий для ведения бизнеса, - согласен с аналитиком Рачинский. - Это самое важное для того, чтобы мы могли оторваться от того дна, на котором оказались”.
Малый бизнес, дающий развитым экономикам около половины их ВВП, находится в Украине в зачаточном состоянии. Предприниматели тратят силы и деньги не на поиск идей и сотрудников, а на сражения с контролирующими органами, - пишет Александр Голубов в № 22 журнала Корреспондент от 7 июня 2013 года.
Людмила Шилина, пару недель назад открывшая в Киеве кофейню Peaberry, давно мечтала о работе, связанной с любимым ею кофе. Уйдя из сферы связей с общественностью, она стала частным предпринимателем. Инициатива Шилиной могла бы послужить отличной иллюстрацией к оптимистичным отчетам украинских налоговиков. По итогам 2012 года Государственная налоговая служба отрапортовала о том, что количество предпринимателей, работающих на едином налоге, выросло на 30 %, с 1,1 млн до 1,45 млн.
Однако эксперты предупреждают: это не значит, что украинское частное предпринимательство и вправду поднимается с колен. За формальным увеличением числа бизнесменов, пользующихся упрощенной системой налогообложения, стоит возвращение части из них из тени, куда они ушли после провальной попытки правительства изменить налоговое законодательство в 2010 году, спешит умерить статистический оптимизм Владимир Дубровский, старший экономист центра социально-экономических исследований CASE Украина. С 2009-го по 2011-й количество малых предприятий и частных предпринимателей сократилось вдвое.
Кроме того, лазейками в новой системе единого налога, введенной полтора года назад, воспользовались многие крупные компании, желая уменьшить фискальную нагрузку.
В целом за годы независимости доля мелких предприятий в украинском ВВП, по оценкам Дубровского и других экспертов, пока не достигла и 15%. Это значительно меньше, чем в развитых экономиках: в Германии на долю малого бизнеса приходится 60%, в Италии - 70%, и даже в соседних России и Беларуси - 22 % и 23% соответственно.
Среди главных причин отставания украинской частной инициативы специалисты называют крайне сложные условия для открытия и ведения своего дела, отсутствие доступного кредитования, а также низкую платежеспособность рядовых соотечественников.
У киевлянина Андрея Хартановича, владельца автомастерской, своя история ведения бизнеса по-украински. Из-за экономических проблем в стране он лишился немалой части клиентов, которые сами были бизнесменами, а теперь закрыли собственное дело. Сейчас они вынуждены экономить, говорит Хартанович, и не обращаются к нему.
Ситуацию вряд ли можно изменить быстро, убежден президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко. Даже при благоприятной экономической обстановке и продуманных реформах для этого может понадобиться 10-15 лет. “Лозунгами здесь не поможешь”, - считает Охрименко.
Проверяй и властвуй
В своем желании заниматься бизнесом жители Украины не слишком проигрывают на фоне других наций. По данным Института социологии НАНУ, 30,6 % соотечественников хотели бы открыть свое дело, а еще 18,7% ответили на вопрос “скорее да”.
Суммарно эта цифра - 49,3 % - близка к количеству британцев, норвежцев и словаков (около 50 % в каждой из стран), которые рассматривают предпринимательство в качестве желаемого профессионального выбора, что отражено в недавнем международном исследовании Global Entrepreneurship Monitor.
Но скромная доля малого бизнеса в отечественном ВВП свидетельствует, что нигде желание так не расходится с реальностью, как в Украине.
Сергей Рачинский, работавший в сфере медиа и как наемный сотрудник, и как организатор собственных проектов, видит в этом прежде всего просчет государства. Его опыт ведения дел в Великобритании и Дании показал, что власти этих стран заинтересованы в том, чтобы потенциальные бизнесмены, предпочтя свое дело работе по найму, создавали рабочие места.
Так, в Британии начинающий бизнесмен может обратиться к местным властям, которые помогут ему компенсировать затраты на запуск офиса - возместят расходы на несколько месяцев аренды, офисную мебель, минимум необходимого оборудования, рассказывает Рачинский.
“В нашей же стране вместо того, чтобы дать тебе возможность подняться и развиться, чиновники пытаются выкручивать из предпринимателя даже то немногое, что он заработал в самом начале”, - сравнивает украинец.
За этим образным описанием - красноречивые цифры. К примеру, на уплату налогов украинский бизнес тратит в среднем 491 час в год. В Польше, Италии и Германии эта цифра составляет 286, 269 и 207 часов соответственно. При этом количество выплат в Украине достигает 28, польские же, итальянские и немецкие бизнесмены совершают 18, 15 и девять налоговых пла тежей в год, утверждают во Всемирном банке, который ежегодно готовит рейтинг Doing Business.
Помимо нормативной сложности открытия своего дела, одним из главных барьеров для потенциальных бизнесменов является и невозможность планирования в украинских реалиях, считает Александр Данилюк, координатор общественного движения Спільна справа.
“В Украине одна из наименее прогнозируемых регуляторных политик мира”, - констатирует он, отмечая, что многие решения принимаются без обсуждения с участниками рынка.
В качестве примера Данилюк приводит недавнюю ситуацию в Одессе, где рестораторы были вынуждены получать разрешения на установку летних площадок с помощью значительных взяток. Затем горсовет пересмотрел регулирующие нормы, и с рестораторов опять требуют деньги за новые разрешительные документы.
А нормы нового Налогового кодекса стали полной неожиданностью для Хартановича и его клиентов. “Юридические лица теперь не хотят сотрудничать со мной, потому что не могут вписать мои услуги себе в затраты”, - поясняет владелец автомастерской.
Среди других причин, которые останавливают даже самых предприимчивых украинцев, Дубровский называет сложности с привлечением финансирования. В отличие от докризисных времен, получить кредит для развития своего дела стало ощутимо сложнее. Нестабильная экономика подрывает веру банкиров и инвесторов в способность бизнеса вернуть вложения, а ставки банковских кредитов измеряются неподъемными десятками процентов - часто более 20%.
В то же время в западных странах, вспоминает Рачинский, не только стартовый капитал обходится дешевле для нового бизнеса, но и сами банки гораздо лояльнее относятся к нему.
“Я лично имел встречу в [британском] банке, где разговор сводился к тому, что предприниматель просто должен внятно объяснить менеджеру план своей деятельности, - рассказывает Рачинский. - Банк проверяет, насколько это соответствует компетенции просителя”.
Кризис подставил еще одну подножку малому бизнесу, чей главный клиент - прежде всего широкие слои населения, отмечают эксперты. Резко упавшая покупательная способность украинцев, по оценкам специалистов Института демографии и социальных исследований НАНУ, все еще не вернулась на докризисный уровень. По данным компании GfK Ukraine, затраты соотечественников сейчас составляют около 3,2 тыс. евро в год, что вчетверо меньше среднеевропейского показателя - 12,8 тыс. евро.
На обнищание населения нарекает и Хартанович. Он вынужден удерживать цены на услуги своей автомастерской на докризисном уровне, несмотря на то что все вокруг дорожает, жалуется Корреспонденту предприниматель.
“Поток клиентов и так очень сильно уменьшился. Если я подниму стоимость своих работ, рискую лишиться даже тех, кто остался”, - сетует он. В таких условиях Хартановичу становится все сложнее сводить концы с концами: он тратит все, что зарабатывает, и отложить что-нибудь на черный день не удается.
Однако в том, что подобное настроение свойственно далеко не всем, убеждает пример Шилиной, чья кофейня уже стала привычным местом встреч для жителей окрестных домов. Новоиспеченная предпринимательница уверена, что пик кризиса миновал, и теперь ее куда больше заботит организация собственного бизнеса - оценка потока посетителей, расширение ассортимента и доведение интерьера до совершенства. Тем не менее более привычной реакцией малого бизнеса на административные и экономические проблемы является уход в тень, напоминает Охрименко.
Там “прохлаждается” около 44,1% украинского ВВП, что обеспечивает стране первое место в Европе по объему теневой экономики - таков результат исследования профессора Линцского университета Фридриха Шнайдера.
Даже в России эта доля составляет 40,6 %, не говоря уже о законопослушной Швейцарии, где лишь 8 % экономики скрыто от глаз чиновников.
“За то время, что предприниматели привыкли жить в тени, выстроилось много производственных и торговых схем, которые невозможно ликвидировать лишь изменением налогообложения”, - констатирует Охрименко.
Оттолкнуться от дна
Критически скромная доля малого бизнеса в Украине не просто статистическая разница. Его низкий удельный вес в национальной экономике влечет за собой немало сопутствующих проблем, говорят эксперты.
К примеру, незначительное количество вакансий на предприятиях малого бизнеса (в нем заняты около четверти трудоустроенных украинцев, в то время как в США - не менее половины граждан) позволяет удешевлять стоимость рабочей силы компаниям-монополистам, поясняет Дубровский.
Кроме того, как свидетельствует опыт других стран, именно малый бизнес с его большей мобильностью, быстрой окупаемостью и духом конкуренции способен стать основным двигателем национальной экономики.
Так, акцент на развитии малого и среднего предпринимательства после краха социализма сделала Польша. В первые два года реформ было открыто 600 тыс. фирм, создавших около 1,5 млн рабочих мест. Правительство не только упростило ведение бизнеса, но и приложило максимум усилий, чтобы привлечь для бизнесменов кредитные ресурсы.
Сейчас польский ВВП на 47% обеспечивается за счет усилий малого бизнеса, а это составляет примерно $ 206 млрд - вчетверо больше доходной части украинского госбюджета-2013. Количество же малых и средних предприятий нынче достигает 3,6 млн. При этом польская экономика одна из немногих в ЕС продолжает стабильно расти - в прошлом году ВВП Польши вырос на 2%.
Формально украинские власти декларируют аналогичный курс, и такие шаги, как введение новой системы единого налога, также должны были помочь мелким предпринимателям дышать свободнее. В рейтинге Doing Business Украина за год действительно поднялась на 15 позиций, с 152-й на 137-ю, - прежде всего за счет упрощения отдельных процедур по открытию собственного дела.
“В следующем году Украина должна войти в первую сотню стран по легкости ведения бизнеса”, - заявил Президент Виктор Янукович в начале 2013 года.
А в Министерстве доходов и сборов прогнозируют, что в нынешнем году количество индивидуальных предпринимателей вырастет еще на 20%.Однако эксперты скептически относятся к возможности решения этой задачи путем формального улучшения отдельных позиций в рейтингах.
По словам Дубровского, проблема заключается в системном явлении, которое он называет “общественным порядком с ограниченным доступом”, - отсутствии равных экономических возможностей для большинства населения при наличии привилегий для узкого круга лиц.
“Именно поэтому украинцы должны добиваться от властей максимально либеральных условий для ведения бизнеса, - согласен с аналитиком Рачинский. - Это самое важное для того, чтобы мы могли оторваться от того дна, на котором оказались”.
источник: корреспондент